Современная цивилизация оказалась ныне перед проблемой глобального кризиса, достаточно убедительно прогнозируемого учеными. Традиционные пути общественного и экономического развития, эффективность которых весь «индустриальный век» не подвергалась сомнению, в новых условиях явно ведут в тупик. Технократический, бездуховный прогресс не дал личности обещанной свободы, превратив ее в штампованный культурный клон, нанес ощутимый вред природной среде и сейчас продолжает оказывать на нее разрушительное воздействие. В такие периоды истории особо велика тяга людей к интегральным, наиболее общим идеям, придающим всему происходящему определенный смысл, а главное дающим достаточно понятную перспективу развития. К числу таких идей, несомненно, принадлежит и космизм. Понятие «современный космизм» можно рассматривать с различных точек зрения, хотя в первую очередь это философское направление, имеющее более чем столетнюю традицию. Однако в современных условиях можно утверждать, что у каждого социокультурного слоя сегодняшнего стратифицированного общества есть своя версия космизма: от научной до массово-культурной. Так, можно с очевидностью говорить о том, что современный космизм для подавляющего большинства наших сограждан это причудливая смесь нескольких глубоких идей, связанных с единством Вселенной и местом человека в ней. Например, идеи Н.К.Рериха о рассмотрении истории и природы как единого процесса «космической эволюции», чисто научных положений, малопонятных для «человека с улицы», и зачастую околомистической графомании, сдобренной тоской по мировой гармонии и личному бессмертию. Если говорить о распространении важнейших идей космизма и их популярности в нашем обществе, то можно констатировать следующее. Наиболее распространенной и среди мировой интеллектуальной элиты, и среди масс населения развитых стран стала сегодня идея коэволюции совместного развития человека и Природы (Космоса) на основе отказа от антропоцентризма. По сути дела в массовом сознании происходит «геологический» сдвиг. Начинает уходить в прошлое традиционное экологическое сознание инженера, ученого, предпринимателя, администратора, которое, в сущности, было сплавом принципа Ф.Бэкона наука нужна, чтобы покорять природу, и позитивного идеала в образе «жюль-верновского» человека неутомимого исследователя и труженика, мгновенно и безоглядно применяющего свои знания на практике, ограниченного в своих действиях только ресурсными возможностями. Человек после многовекового перерыва начинает снова понимать, что он, так сказать, партнер Природы, а не ее собственник. Среди различных школ и направлений космизма особой популярностью пользуется так называемый русский космизм, расцвет которого относится к Серебряному веку русской культуры. Для этого философского течения характерно осознание, что взаимосвязь человека и Космоса благо, а жизнь по законам Космоса путь к совершенствованию. В западных философских школах, рассматривающих данные проблемы, пессимизма обычно больше. Например, по взглядам известного немецкого философа Л.Клагеса, человек существовал в гармонии с Космосом лишь до появления «мыслящего Я», а как только оно появилось, мыслящий «гераклитовский человек» вступил в непримиримую и бесконечную борьбу с Природой. В целом же влияние современного космизма на массовое сознание может быть весьма неоднозначным. В реальных условиях современного общества космизм наука в той степени, в которой участвует в создании концептуальных, если угодно мировоззренческих основ космонавтики, в той степени, в которой участвует в преодолении «инерции» научных антропоцентристских взглядов на мир. При столкновении же с массовым сознанием у него есть все шансы стать хуже, чем утопией, полумистическим суррогатом знания. Взять, например, мысль К.Э.Циолковского о том, что человеческая воля иллюзия, а «истинная, абсолютная власть принадлежит космосу и только ему одному», мысль Н.Ф.Федорова о воскрешении мертвых и т.д. Можно представить, какую «гремучую смесь» для незрелых умов из всего этого можно изготовить. Но идеи русских философов-космистов конечно же оказывают определенное влияние на современных ученых, а следовательно, опосредованно и на общественное мнение различных групп населения, прежде всего интеллигенции. В конце концов даже несогласие с чем-либо двигатель развития науки. Если же говорить о прямом положительном влиянии, то можно сопоставить, например, идею Н.К.Рериха о «космической эволюции» и теорию этногенеза Л.Н.Гумилева. Нужно, правда, оговориться, что вообще проблема взаимовлияния ученых очень тонкая и деликатная материя, но представители русского космизма несомненно оставили после себя интеллектуальное поле, стимулировавшее дальнейшие исследования взаимодействия человека и Космоса (Природы). Разумеется, могут существенно изменить общественное сознание и повернуть его в сторону общемировых глобальных проблем и международные специализированные организации, что, кстати, и доказали известные доклады Римского клуба «Пределы роста» и «Человечество на перепутье». Именно они в начале 70-х гг. прошлого века в значительной степени повернули мировую интеллектуальную, политическую и деловую элиты лицом к экологическим проблемам. Важно только не желать невозможного: никогда изменение отражения действительно принципиальных проблем в общественном сознании путем мгновенного озарения от единичной публикации или симпозиума не происходило. Попросту говоря, в таких сложных процессах неизбежен временной лаг5 или некоторое запаздывание. Кстати, между упомянутыми докладами и Конференцией Рио-92 около 20 лет, да и дистанцию между интеллектуалом с международным авторитетом и рядовым обывателем тоже следует учесть. Однако можно с уверенностью констатировать, что «космическое мировоззрение», хотя слишком много в этой сфере не только неочевидного, но и социально опасного, потихоньку прокладывает себе дорогу. Об этом свидетельствует и интерес общественности к этим проблемам. Во всяком случае у современного космизма есть свой шанс оказать гуманизирующее воздействие на социально расколотое общество и прорисовать черты спасительного будущего. |
|
Baltu klubs | Sociopsiholoģijas asociācija | Lielās Mātes Sapulce | Lāču kopa |